Сегодня в России отмечается 33-летие вывода советских войск из Афганистана. Сергей Григорьевич Губин был одним из тех, кто последним покинул эту страну. В Афгане он удостоился двух орденов — Красной Звезды и «За службу Родине в вооружённых силах СССР» III степени. Уже несколько лет участник боевых действий, подполковник, кандидат технических наук С.Г. Губин живёт в Туапсинском районе, работает в пансионате «Золотой колос» в Новомихайловском. У Сергея Григорьевича за плечами пять лет Афгана. Сначала солдатом срочной службы, потом, во второй поход, в офицерском звании.
в Афганистане.
И за десант, и за спецназ
Он с юности мечтал стать десантником. Несколько раз пытался поступить в Рязанское десантное училище, но дважды проваливался. Не судьба. Или, наоборот, судьба. Она ведь расчертила его военную биографию так чётко, будто карандашом по бумаге. И Сергей Губин ей благодарен, он принимал всё, происходящее с ним в жизни, как данность, потому что с детства от отца усвоил простую истину — рождённый сгореть, в воде не утонет. Чего уж переживать и сетовать. А отец – Григорий Михайлович – между тем когда-то служил на Байконуре, участвовал в первых запусках спутников, Белку со Стрелкой тоже отправлял в космос.
В ряды Советской Армии Сергея Губина призвали в 1980 году, война в Афганистане уже шла. Парнем он был крепким, ещё до армии увлекался спортом, был чемпионом по многоборью Марийской АССР. К тому же, занимаясь в ДОСААФ, получил второй разряд по парашютному спорту и имел в арсенале новобранца 45 прыжков с парашютом. Как вышло, что при прохождении медкомиссии у него в лёгких обнаружили затемнение? Объяснить невозможно. Только его предполагаемые сослуживцы – новоиспечённые десантники ушли в Прибалтику, а Сергей остался. Через пару дней очередная флюорография показала, что Губин здоров. Но момент был упущен, и его определили в учебное подразделение учиться на топографа.
Потом отправили в Байрамали (граница Туркмении и Афганистана), в расположение ракетной бригады, в отдельный батальон. Там срочник Губин стал командиром отделения топопривязки.
– Про топографов говорили, что они бездельники, – шутит Сергей Григорьевич. – Потому что съёмку могли производить, только когда было спокойно. Но колонны, которые мы сопровождали, конечно, обстреливали из засад. У меня на спине след остался — ранение минным осколком.
Колонны ходили через Кушку в афганский Шинданд и обратно. Война вносила коррективы в уставы. Если сначала, нарвавшись на засаду, колонна должна была останавливаться, отстреливаться-отбиваться и потом уже продолжать движение, то позже стало ясно — эти правила чреваты большими потерями. Новые требования предписывали продолжать движение, и чем быстрее, тем лучше. Если моджахеды подбивали первую машину, то её сразу же сбрасывала с обочины следом идущая, и колонна шла дальше. Пока проскакивали, охрана вела огонь на поражение. Так выживали.
В первый афганский заход Губина никто из его сослуживцев не погиб. Подразделение же — отряд специального назначения, где Сергей Григорьевич служил уже офицером, вернувшись в Афган после срочной службы, за десять лет военных действий потеряло 150 бойцов.
безоткатного орудия.
Второй мусульманский
Про мусульманский батальон, который совместно с альфовцами штурмовал президентский дворец Амина в Кабуле, знают многие. Гораздо меньше известно о втором таком, капчагайском — позже его назвали газнийским батальоном спецназа.
177-й отряд специального назначения был сформирован в январе 1981 года и дислоцировался в городе Капчагай (Казахская ССР). В то время из-за афганской войны у Союза обострились отношения с Китаем. Поэтому для действий в китайском Синьцзяне Генштаб СССР решил создать часть из советских уйгур, казахов и дунган по подобию первого мусульманского батальона. К лету отношения с Поднебесной наладились, а в октябре 1981 года отряд вошёл в Афганистан. И оставался там до 15 февраля 1989 года. В нём и служил лейтенант, а потом старший лейтенант Губин.
– В мае 1988 года нам сказали, что начался вывод войск, – вспоминает ветеран боевых действий. – Мы из Газни дошли до Кабула, где нас и остановили. Наш отряд спецназовцев оставили для прикрытия штаба и командования. Афганистан мы покинули последними, вместе с командующим советских войск Борисом Громовым. Наш отряд прикрывал вывод войск на Саланге, перемещаясь вслед за выходящими войсками до советской границы.
Легендарная операция и «Грачи» прилетели
По воспоминаниям Сергея Григорьевича Губина, душманы не применяли тяжёлой техники. Правда, использовали средства ПВО.
В начале июня 1987 года их отряд взял один из самых крупных моджахедских караванов за историю войны. Эта операция, проведённая нашими спецназовцами под Газни, вошла в анналы истории спецназа ГРУ, став легендой.
Бойцы отряда ожидали в засаде, это уже была привычная практика. Рано утром на караванной тропе спецназовцы заметили караван верблюдов, голов двести, не меньше. Спустившись, обнаружили, что животные были навьючены оружием. Вместе с тем людей рядом не было. Душманы, наученные опытом, сопровождали свой караван осторожно, идя по хребтам параллельно дороге. Заметив, что «шурави» (так они называли советских солдат) уничтожают верблюдов с боеприпасами, моджахеды стали спускаться, чтобы отбить караван. Нашим в том бою противостояло до 300 бандитов. Однако пробить брешь в обороне 17 спецназовцев они не смогли, а прибывшее вовремя подкрепление помогло разгромить душманскую колонну.
– Отделались тогда лёгким испугом, обошлось без потерь, – делится подполковник в отставке Губин. – Даже раненых было один-два. Чтобы вывезти все трофеи, 15 «Уралов» делали по три ходки, не считая того, что забрали вертолётчики и бойцы растащили по бэтээрам. Наш плац был завален захваченным оружием, боеприпасами и другим снаряжением.
Ещё один эпизод афганского прошлого вспоминает Сергей Григорьевич. Как-то в составе 20-25 человек полетели в район одного из кишлаков на осмотр. Так же в сухом русле реки обнаружили две машины. Приземлившись, провели проверку, нашли оружие, забрали пленных, загрузились в вертолёты. Только взлетели, как одину из машин подбили душманы. Пришлось второму садиться, чтобы забрать людей. И только поднялись в воздух, сбили и эту машину. Благо высота была небольшая. Завязался бой, который шёл несколько часов. Бой близкий — в пределах максимум пятидесяти метров. Отбились благодаря подмоге советских «Грачей» – штурмовиков СУ-25. Тогда тоже ушли без потерь.
В 1994 году во время перелёта в Москву на слёт ветеранов Афганистана Сергей Губин разговорился с попутчиком. Как оказалось, он был пилотом одного из тех самых штурмовиков, которые прикрывали их в Газни.
Военная служба как призвание
Какой отпечаток откладывает на человека война? Уж точно не вызывает воспоминаний приятных и лёгких. Но, как говорит Сергей Губин, это были его лучшие годы службы. Жизненные установки, полученные там, помогали и после.
– Как говорил мой преподаватель по тактике, участник боевых действий в Афганистане, «на войне вы учитесь тому, чему вас нигде не научат». Это факт. Пусть суровая, но школа жизни. Всё пригодилось потом: я до сих пор головой на 360 градусов кручу.
Конечно, многое зависело от внутреннего состояния человека. Среди офицеров, служивших в Афганистане, были и такие, кто, не выдерживая эмоционального напряжения, спивался потом. Но стоит учитывать, что попасть в спецназ изначально не так просто – случайно точно не выйдет. Ведь если вспомнить формирование второго мусульманского батальона, то в его ряды отбирали лучшие кадры из разных военных подразделений, парней, что называется, со стрежнем.
О том, что попал в спецназ, а мысли о десантуре остались лишь нереализованными мечтами, Сергей Григорьевич ничуть не сожалеет. Участие в боевых действиях в Афганистане оградило его от похода в Чечню. Как сказал тогда начальник Новосибирского военного училища, такие кадры он не отдаст — самим нужны, обучать курсантов.
В начале нулевых Губина от училища направили советником в трёхгодичную командировку в Таджикистан, на границу с Афганистаном. Горный Бадахшан, Тигровая балка — места красивые, но небезопасные: точки пересечения наркотрафика. Что и говорить, после выхода советских войск из Афганистана, количество опийных полей там выросло многократно.
В 2009 году Сергей Губин уволился в запас. Но остался преподавателем в гражданском вузе. В 2010 году защитил диссертацию по специальной теме в НИИ ПММ при Томском госуниверситете.
Сейчас, живя в Туапсинском районе, подполковник в отставке всегда рад повстречаться со школьниками и рассказать им о своей военной службе, как Родину защищал, о силе духа и силе воли. А ещё о том, что принцип его жизни – «рождённый сгореть в воде не утонет», ни разу его не подвёл.
Ольга СЕДЛАЧЕК
