Идея всей операции заключалась в том, что необходимо было через плавни прорваться к станции Курганная, перенести лодки через кромку берега, разделяющую плавни и лиман, и атаковать, высадившись десантом. Идея, казалось бы, неплохая, но в условиях, когда днём постоянно летает вражеская авиация, всё это оказалось мало реальным. Реалистичнее план был у соседней 37-й армии, которая находилась в более узком месте плавней. С того места плавни расходились вширь к Азовскому морю. 9-я армия пыталась через «штуц-пункты» 50-й пехотной дивизии в районе ст. Славянской захватить плацдарм на берегу протекающей там речки тремя отрядами. Но войска на берег выходили не одновременно, и атака, предпринятая 30 апреля на этот штрафной батальон с целью захватить плацдарм на речке Адагум, потерпела неудачу. Бойцы были вынуждены отойти назад.
Потери с нашей стороны, к сожалению, были довольно большими. Если посмотреть сводки о действиях в плавнях 9-й армии, которая вела действия более масштабно, то из полутора тысяч человек были убиты 345 и 758 ранены. Из 600 лодок «выкосили» все. Рейд был довольно тяжёлый, именно с точки зрения потерь.
Основная проблема, как указывалось во всех документах, была в том, что днём из-за авиации и артиллерийских обстрелов никакое движение было практически невозможно. Опыт получился отрицательный.
Почему параллельно с Малой землёй проходили военные действия в плавнях? «Плавни» должны были ударить во фланг и тыл немцев, чтобы этой атакой вынудить их либо побежать, либо хотя бы сидеть смирно и не усиливать своими действиями район Крымской. А в районе Крымской разворачивалось достаточно продуманное сражение.
Всё началось с хитрого плана: была взята танковая бригада М-3 средних танков с десантом сапёров на них, которая ночью должна была преодолеть находящуюся перед ней железнодорожную насыпь. Для этого в намеченных заранее местах у населённого пункта Трапезунд 257-й танковый полк и 151-я танковая бригада должны были подъехать в полночь 29 апреля к насыпи и взорвать её.
Обнаружив наши танки на подъезде к станции, немцы стали стрелять осветительными снарядами, артиллерия открыла заградительный огонь. Как только танки подъехали к насыпи, сапёры спрыгнули с танков, и тут выяснилось, что взорвать насыпь не получится – она была превращена немцами в крепостную стену. В этот момент по нашим танкам враг открыл огонь из орудий, установленных на втором этаже станционного здания, а также противотанковых пушек, вкопанных в насыпь. В итоге наш хитроумный план не сработал. В результате обстрела вражеской артиллерии было сожжёно два танка, ещё пять танков подбито. Но могло быть гораздо хуже.
Пришлось идти по линии плана «Б»: захват насыпи штурмом пехоты. Однако эта попытка, предпринятая на следующий день 30 апреля, также к успеху не привела. 32-я гвардейская стрелковая дивизия, несмотря на все усилия, тоже успеха не добилась. Впрочем, силы немцев уже были на исходе.
В конце концов было решено перебросить войска с одного фланга на другой и сосредоточить усилия в обход станицы Крымской с юга. Перелом наступил 3 – 5 мая, когда удалось пробиться южнее Крымской. В немецких отчётах неудачи германской армии свалили на румын. Чтобы избежать окружения, немцы начали отступление на рубеж «Голубой линии».
Начать наступление южнее Крымской 3 мая, как считается, приказал именно Г.К. Жуков.
В ночь на 4 мая Крымская была немцами оставлена. Оставлена также так называемая линия «D», находившаяся в предполье «Большой головы гота», называвшейся также «Голубой линией», по цвету карандаша Гитлера, начертившего рубеж обороны кубанского плацдарма на большой карте обстановки.
С 6 мая советские войска стали прощупывать немецкие позиции. «Голубая линия» представляла собой глубокоэшелонированную, хорошо оборудованную оборонительную систему с полутора сотнями ДЗОТов и даже одним ДОТом.
К этому моменту потери наших войск (вместе с потерями на Малой земле) были довольно значительными: 12 700 убитых, 32 000 раненых, 1800 пропавших без вести. Значительная доля этих потерь пришлась на долю 56-й армии А.А. Гречко: 6400 убитых, 17 000 раненных и почти 900 человек пропавших без вести.
Если смотреть потери по 44-му корпусу немцев, как раз противостоящего 56-й армии, то их общие потери составили всего 600 человек убитыми и около 300 человек пропавшими без вести.
Потери с нашей стороны привели к проседанию численности войск, захвативших Крымскую. Ситуация усугубилась также тем, что Красная Армия, продвинувшись вперёд, попыталась атаковать пехотой без танков, а потом танками, от которых уже отстала пехота. Всё это сказалось не лучшим образом на развитии событий.
Сергей Матвеевич Штеменко, будущий генерал армии и начальник Генерального штаба ВС СССР, а в то время — генерал-лейтенант, заместитель начальника Оперативного Управления Генштаба, выезжавший на место событий, отмечал: «Средства связи оказались неподготовленными к наступательным действиям. В итоге уже в первый день преследования части перемешались. 5-й гвардейский Донской корпус и танки не смогли опередить пехоту. Командование фронта пыталось навести порядок, но без особого успеха».
Но хорошей новостью было то, что изменился фронт, который можно было технически прорывать, он стал шире. Не на много, но полоса состояла из местности, уже приемлемой для наступления, шириною около 100 километров. Планируя прорвать «Голубую линию», стали готовить следующую наступательную операцию.
Попытки прорвать её сходу к успеху не привели. Дальнейшее упорство с нашей стороны не имело смысла, и 15 мая операцию прекратили. Для прорыва новой оборонительной полосы следовало организовать другую операцию, и для этого требовались время и средства.
Представителю Ставки пока делать здесь было нечего. 10 мая Жуков вылетел в Москву. Через несколько дней в командование Северо-Кавказским фронтом вступил генерал-полковник Иван Ефимович Петров. В отношении Масленникова последовали кадровые решения. С мая по декабрь 1943 года он занимал должности заместителя командующего войсками Волховского, Юго-Западного, затем 3-го Украинского фронтов…
Очевидец этих событий генерал Штеменко рассказывал:
«…Возвращались мы в Москву с нехорошим настроением. Задача – очистить Таманский полуостров – осталась невыполненной. Мы наперёд знали, что Сталину это не понравится, и готовились к его упрёкам. Но всё обошлось относительно благополучно. Верховный ограничился лишь заменой командующего фронтом: вместо И.И. Масленникова был назначен И.Е. Петров, под руководством которого по истечении пяти месяцев советские войска очистили Таманский полуостров от врага».
Г.К. Жуков в разговоре со Сталиным как-то заметил, что сколько он ни видел боёв, а таких ожесточённых, как на «Голубой линии», ему не приходилось видеть и что храбрость советских бойцов не знает границ!
Это высказывание маршала Жукова свидетельствует о том, какая мощная оборона была создана на Таманском плацдарме и в каких условиях в дальнейшем пришлось вести бои генералу Петрову.
Став командующим Северо-Кавказским фронтом, И.Е. Петров вступил на труднейшую полководческую стезю, принимая на свои плечи груз огромнейшей ответственности. Теперь в его подчинении было восемь общевойсковых армий (9, 37, 44, 58, 18, 46, 47, 56-я) и две воздушные (4-я и 5-я). Ему оперативно подчинялись Черноморский флот и Азовская флотилия. В этих армиях находились многие сотни тысяч людей, жизнь которых зависела от распорядительности, мастерства, опыта, таланта и многих других личных качеств командующего.
Новое назначение Петрова свидетельствует о высокой оценке этих его качеств Генеральным штабом, Государственным Комитетом Обороны, Верховным Главнокомандующим И.В. Сталиным и Центральным Комитетом партии. Такая оценка, такое доверие к Петрову подтверждаются ещё и тем, что он назначается на маршальскую должность, будучи ещё в звании генерал-лейтенанта. Отныне прямым начальником Петрова становился Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин.
В этих условиях противостояния, под командованием И.Е. Петрова войска Северо-Кавказского фронта успешно участвовали в Новороссийско-Таманской операции, Новороссийской десантной операции, в боях при освобождении Таманского полуострова и города Новороссийска.
27 августа 1943 года И.Е. Петрову было присвоено звание генерал-полковника.
Войска Вермахта строили «Голубую линию» длительное время, когда эта территория была немецким тылом. Используя новороссийский цемент, немцы здесь создали так называемое «рубленое» построение обороны: с траншеями полного профиля по 6 – 7 метров длиной, идущих зигзагом. Чтобы прорвать эту заранее подготовленную оборону, требовались значительные усилия.
Было решено, как часто это практиковали, провести тренировку. Для этого подразделения первой линии 56-й армии А.А. Гречко были выведены со своих позиций. Но в это время противник начал контрнаступление. За считанные минуты несколько сотен наших солдат погибли. В результате немцы овладели ключевыми высотами в северной части Неберджаевской и впоследствии успешно отражали все последующие попытки наших войск их отбить. Численность наших армий составляла примерно по 50 000 человек, попытки отбить высоты частыми операциями только увеличивали потери и в целом были обречены на провал. Тем не менее к общему наступлению привлекались сразу обе армии. В это время на советско-германском фронте было относительно тихо, что привело к концентрации вражеской авиации на данном крайнем южном направлении. Самолёты летали с аэродромов Крыма и Донбасса. Второй аспект, который создал трудность для наших наступающих сил, это то, что к немецкой стороне на Тамань была прислана 79-я пехотная дивизия, пополненная после участия в Сталинградском наступлении. Таким образом, к моменту начала советского наступления это новое соединение существенно усилило возможности немецкой обороны. От захваченного в плен нашего бойца немцы узнали, что наступление состоится 24 – 25 мая. Но наступление началось только 26 мая.
(Окончание следует.)
Юрий РЯСНЕНКО
