Театр юного зрителя представил туапсинской публике спектакль-эскиз, который будет показан в Усть-Лабинске на фестивале казачьей культуры «Александровская крепость».
Подготовка спектакля шла в рамках творческой лаборатории известного театрального деятеля Олега Лоевского. Ранее лаборатория Лоевского дважды проводила в Туапсе свои эксперименты. В 2011 году под эгидой Театра наций здесь поставили сразу три эскиза, а в 2019 году — ещё один.
Спектакль-эскиз отличается от обычного спектакля тем, что готовится не два-три месяца, как обычно, а всего лишь несколько дней, что является серьёзным испытанием, если не сказать стрессом, для артистов. Но Олег Лоевский в качестве постановщиков привлекает режиссёров, уже заявивших о себе в театральном мире, часто лауреатов «Золотой маски» или других престижных премий — и это с лихвой окупает испытанный актёром стресс, являясь для него своего рода апгрейдом, или, говоря по-русски, повышением квалификации. Автором туапсинской постановки выступил главный режиссёр нижегородского ТЮЗа Алексей Логачёв. В спектакле заняты девять местных артистов.
Как рассказал нам Олег Лоевский перед просмотром, всего его лаборатория готовит на усть-лабинский фестиваль семь спектаклей — не только с артистами из Туапсе, но и из Сочи, Кабардинки, Краснодара, Таганрога.
Туапсинский эскиз представляет собой инсценировку двух народных сказок — «Рыжутка» и «Рысь», идущих без перерыва, и по времени занимает примерно сорок минут.
Перед началом действа режиссёр Алексей Логачёв рассказал зрителям, что спектакль готовился ровно четыре дня. Делалось всё из расчёта, что в Усть-Лабинске артисты будут играть в парке, на открытом пространстве, буквально «на траве». Этим объясняется отсутствие в спектакле машинерии, работы со звуком и светом. Добавим ещё, что во время представления не использовались декорации и бутафория, за исключением разве что трёх длинных скамеек и лукошка с яблоками. Ну и, конечно, костюмы специально для спектакля не шились, разве что цвет одежды подсказывал нам, кто есть кто: злодеи — в чёрном, «хорошие» — в белом.
Честно скажем, что все перечисленные выше детали вряд ли могут подогреть интерес к такому спектаклю у среднестатистического зрителя. Скорее наоборот. К тому же, при всём уважении к фольклору, народные сказки — это, конечно, интересно, но всё же не пьесы модных драматургов. Однако то, что стало происходить на сцене, приковало внимание зала с первых секунд.
Оказалось, что при решении, которое принял режиссер, ни свет, ни звук, ни декорации в принципе не нужны. Все девять актёров постоянно находились «на траве» (что, в общем, понятно: кулис в усть-лабинском парке, скорее всего, не предвидится). Те актёры, которые не участвовали непосредственно в действии, как бы и являлись декорациями, разграничивали общее пространство вместе с упомянутыми тремя скамейками. Актёр, сыграв свою сцену, до поры до времени сливался с декорацией-массовкой, чтобы потом снова отделиться от неё. Трансформация одной сцены в другую происходила легко и естественно – так же, как у хорошего рассказчика, когда он говорит: «А тем временем…» или: «А потом случилось вот что…»
Вообще каждая мизансцена чем-то напоминала кадр из фильма «Цвет граната» Параджанова или даже картины Пиросмани: красочная панорама, без всякой суеты, эмоции каждого действующего лица словно прописаны кистью, изящество (или наоборот — комизм) поз. Всё звуковое оформление выполняли сами артисты: щебет птиц, свист ветра, крики зверей, плач детей, песни и так далее.
Особенно удивила сцена, точнее две — она повторилась и во второй сказке, когда злую мачеху привязывают к конскому хвосту и пускают коня в поле (такое специфическое наказание коварных жён мы встречаем во многих русских сказках). В спектакле это исполнялось исключительно пластическими средствами (никаких конских голов или там верёвок), и было так удивительно исполнено, что не возникало никаких сомнений: вот конь, вот мачеха, он несёт её, привязанную, во весь опор.
В сказке достаточно юмора – и там, где это предполагает текст пьесы, и там, где его решил вставить режиссёр. Причём это юмор интересного свойства: он одновременно и тонкий, и площадной. Например, после слов: «И пошёл старик искать своих детей, а жену дома оставил», злая мачеха запрыгивает старику на закорки, и тот дальше ведёт свои поиски, не замечая её присутствия. Во всяком случае дети, составлявшие значительную часть публики, шутку оценили.
И ещё один важный момент заключается том, что эскиз предполагает некую незаконченность. Скажем, актёр может забыть текст — такое допускается. Некоторые находят особую прелесть в подобных шероховатостях. Но в том, что мы увидели, рассмотреть какие-то недоделки было сложно — выглядело это как доведённая до конца работа.
Надеемся, этот спектакль оценят по достоинству на казачьем фестивале. Будет ли он повторяться на сцене туапсинского ТЮЗа – не знаем, но хотелось бы. По опыту прошлых лабораторий в Туапсе мы видим, что эскизы, будучи показанными раз, продолжения не получают.
Во всяком случае у тех, кто заинтересовался последней работой труппы, есть верный шанс увидеть её — 30 сентября в Усть-Лабинске. А заодно оценить то, что будут показывать в «Александровской крепости» Эмир Кустурица, Алёна Свиридова, Никита Ефремов и другие заявленные звёзды.
