Подполковник Владимир Николаевич показывает на своём телефоне кадры оперативной съёмки. Двое браконьеров в лесу распиливают только что поваленное дерево. С горы к ним осторожно приближаются вооружённые полицейские.
— Они нас пока не заметили, — поясняет Владимир Николаевич.
С криком «Лечь на землю!» оперативники бегут к преступникам. Рёв бензопилы смолкает. Лежащих на земле заставляют называть свои фамилии.
По словам Владимира Николаевича, подготовить подобное задержание непросто. Злоумышленники осторожны. Работают они в труднодоступных местах, выставляют дозоры, предупреждают друг друга об опасности по рации. Подобраться к ним незаметно практически невозможно. Но в этот раз все их хитрости были просчитаны оперативниками.
— Мне жена говорит: у тебя в телефоне одни жулики, даже фотографий детей нет, — продолжает наш собеседник. — А как иначе? Это моя работа. К тому же, смартфон — это очень удобно. В 90-е мы раскрывали преступления с несчастным карандашиком и блокнотиком, крутили диски на стационарных телефонах. А сейчас — красота! Фотографируй, записывай видео. Я молодёжи говорю: не ленитесь всё фиксировать лично, не надейтесь на фото экспертов. Приходишь в кабинет, скидываешь запись на компьютер, пересматриваешь, анализируешь — иногда всплывают ценные детали, которые могут пригодиться и сейчас и в следующих делах.
Стаж Владимира Николаевича больше трёх десятков лет: уголовный розыск, ОБЭП. Службу в милиции он начинал с низших чинов, после армии, параллельно получал высшее образование. Говорит, что в 90-е тоже было по-своему интересно, хотя «было много расхлябанности и безалаберности». Сейчас больше порядка, больше ответственности, лучше техническая оснащённость.
Подполковник продолжает «листать» свой гаджет.
— Смотрите, какая «красота»: плантация в полторы тысячи кустов конопли. Мы наблюдали за ней с тех пор, когда растения ещё были совсем маленькими. Видите — человек, который льёт удобрения, прячет лицо — понимает, что надо быть осторожным. А может быть, заметил наблюдение. Вот другой «плантарь», — объёмом намного меньше, всего 60 кустов, зато в самом центре города. Вот склад оружия в Агое — человек выкапывал его с мест боёв Великой Отечественной войны и приводил в рабочее состояние. Мы два дня вывозили от него оружие и снаряды. Он, естественно, говорил, что это всё не его… Вообще мне за наш отдел не стыдно. Постоянно выдаём результат. Сейчас на подходе ещё несколько громких дел, пока не буду о них говорить.
Владимир Николаевич говорит, что в своей профессии, наверное, больше всего любит ощущение, когда начинаешь операцию и понимаешь, что сегодня у тебя всё получится — чувствуешь «свою оперскую удачу». Так, например, было недавно, когда группа выехала в Анапу брать квартирных воров. В самом начале пути увидели прямо перед своим капотом ту самую машину, которая «стояла под адресом» кражи, а за рулём – наводчика, после успешно задержанного.
— Не каждый может выдержать такую службу. Бывает, парень увольняется, не успев толком поработать. И я где-то понимаю таких: день ненормированный, жену почти не видишь. Но мне всегда эта работа нравилась: и в девяностые, и в нулевые, и сейчас. И на пенсию пока уходить не хочется.
***
Оперуполномоченный Дмитрий служит в уголовном розыске всего четыре месяца. Похоже, что он не из тех молодых людей, о которых говорил Владимир Николаевич. По его словам, решение о службе в МВД вынашивал около года, учась на последнем курсе экономического факультета. На его счету уже какое-то количество раскрытых преступлений.
— Смотришь записи с камер, опрашиваешь свидетелей. В кабинете сидишь мало. Очень много зависит от удачи, — рассказывает Дмитрий. — Можно долго искать и ничего не найти, а можно только начать — и сразу выйти на результат. Недавно три преступника в трёх эпизодах сами попали мне «под камеру» – повезло. Кражу с товарищами недавно раскрыли на четыре миллиона семьсот тысяч рублей — помогла запись с камеры, быстро полученная информация. (Кстати, видеокамеры действительно очень хорошо помогают полиции. По словам того же Владимира Николаевича, высокая раскрываемость преступлений у наших соседей в Сочи — это результат тамошней разветвлённой системе видеонаблюдения.)
А со свидетелями бывает по-разному. Одни настроены доброжелательно, расскажут всё, что знают, ещё и позвонят знакомым, которые могут что-то знать. У других отношение заведомо негативное — «ничего не видели, ничего не слышали».
Похожа ли работа в полиции на то, что показывают в многочисленных криминальных сериалах? По словам Дмитрия, какие-то сходные моменты есть, но по большей части, кино далеко от реальности.
Перестрелок в жизни намного меньше, во всяком случае, Дмитрий ни в одной не участвовал. Но то, что работа нервная — это действительно так. Чтобы разговаривать с преступниками или недоброжелательно настроенными гражданами, нужно иметь выдержку. Во время профессионального отбора психолог задал Дмитрию не один десяток вопросов. Иногда строил их так, чтобы специально вывести испытуемого из равновесия, но в результате поставил оценку «стрессоустойчивость высокая».
— Сколько нужно проработать в уголовном розыске, чтобы стать настоящим специалистом? Не знаю, может быть, года четыре, может быть, больше, — говорит Дмитрий. — Я уже видел ситуации, когда матёрый сыщик, допустив ошибку, говорил сам себе: «Вот так! Век живи — век учись».
Во всяком случае, я получил ту работу, которую хотел, и не жалею об этом.
По соображениям профессионального характера мы не публикуем фото наших собеседников и не называем их реальных имён.
Владимир БЕЛЯЕВ
