Газета «Черноморье сегодня» уже писала о праздновании тридцатилетия Туапсинского театра юного зрителя. Круглая дата была отмечена артистами и зрителями в «нормальном», доковидном формате — в зале, с цветами, подарками, аплодисментами, а не по Интернету, к чему мы стали было привыкать. Благо запрет на зрелищные мероприятия был накануне снят краевыми властями. Среди пяти спектаклей, подготовленных труппой ТЮЗа за год карантина, была «Пиковая дама». Она же стала одним из пунктов юбилейной программы.
Автор постановки — худрук театра Ольга Веровчук. В декабрьском интервью нашей газете она рассказывала об этой своей работе, на тот момент ещё не представленной публике. Теперь же попробуем поделиться непосредственными впечатлениями от спектакля.
Наверное, главная трудность постановки «Пиковой дамы» вообще — в том, что это повесть, а не пьеса. Диалогов для сцены в ней недостаточно. Для адаптации приходится преобразовывать в реплики героев текст от автора, либо их придумывать. Другого выхода нет. И то, и другое нужно делать крайне аккуратно, ибо безукоризненное нельзя улучшить, можно только испортить.
Но, наверное, искушение затмевает все риски, и режиссёры продолжают ставить эту повесть Пушкина, перекраивая текст, навлекая на себя обвинения в кощунстве.
В постановке ТЮЗа сюжет повести сохранён (пожалуй, за исключением двух-трёх подробностей), а отношение к пушкинскому тексту, насколько это можно, бережное.
Заняты все одиннадцать актёров труппы. Кроме главных персонажей — Германна (Алексей Байцур), старой графини (Антонина Тимошина) и Лизы (Ольга Воронцова), мы видим дворню графини (Элеонора Даданова, Ксения Ратомская, Анна Яблокова) и игроков (Павел Захарченко, Руслан Шахов, Алексей Бондарев). Появляется на сцене в качестве флэшбэков граф Сен-Жермен, когда-то открывший старухе тайну трёх карт (Олег Родин), и её покойный безвольный муж (Виктор Ардашев), «род бабушкина дворецкого».
Один из старых критиков сравнил «Пиковую даму» со сжатой пружиной, имея в виду лаконичность текста. Но одно дело, когда пружина распрямляется у читателя в голове после прочтения, другое дело — расправить её прямо на глазах у зрителя.
И на сцене туапсинского театра мы видим, как исподволь сжимаются для последующего взрыва сразу три таких пружины: самодурство старухи, биполярное расстройство Германна и отчаяние Лизаньки. И это уже как бы не пушкинское, но очень органично вмонтированное в сюжет.
В самой повести Германн — внешне уравновешенный человек, хотя внутри его бушуют страсти. Для стороннего наблюдателя его сумасшествие в финале совершенно неожиданно. В постановке режиссёр и актёр показывают нам уже в первой сцене его одержимость, и далее безумие прогрессирует от сцены к сцене.
Литературная Лизавета Ивановна, которая «пренесчастное создание», безропотно сносит старухины издевательства. В постановке же мы видим, как она начинает бунт против своей благодетельницы — то, что у книжной Лизы только внутри.
И оба молодых актёра, Алексей Байцур и Ольга Воронцова (это, кстати, их первый театральный сезон), весьма убедительно показывают анатомию своих персонажей, очень точно разжимают ту самую пушкинскую пружину.
Вместе с двумя молодыми трагедиями мы наблюдаем ещё историю графини, и это уже не трагедия, а мрачный фарс. Актриса Антонина Тимошина умеет играть смешно. Она доказала туапсинской публике это ещё несколько лет назад главной ролью в «Дорогой Памелле». Но в «Пиковой даме» нужно не просто быть смешной, но ещё одновременно и страшной — без ужаса эта история теряет смысл. А переход от смешного к страшному — вообще задача не лёгкая. Антонина Тимошина справилась с ней, во всяком случае, зал на премьере хохотал и по ходу представления, и в особенности в главной комической сцене (не будем говорить какой, чтобы не портить предстоящего удовольствия потенциальным зрителям). А последняя сцена — с окончательно свихнувшимся Германном — нагоняет достаточно жути.
Особое настроение привносят в действо игроки-картёжники, которые время от времени вдруг превращаются в неких загадочных духов этой истории, словно прислужников того, кто придумал всю эту злую шутку. В их порхающих перемещениях по сцене, танцах под музыку, в которой отчётливо слышится замогильный фригийский лад, особый изысканный шарм.
Когда имеешь дело с таким великим произведением, часто велик и соблазн переделать историю, домыслить её — автор словно приглашает тебя в соавторы. И для постановщика важно выдержать эту грань – зажечься чужим гением, но при этом не оторваться от оригинала, сохранить его дух.
В данном случае эта зыбкая черта не нарушена. Пушкин остался Пушкиным, пиковая дама – дамой, а театральная сцена — сценой.
И наше удовольствие от представления тем сильнее, что нам снова открыт доступ в зрительный зал.
Владимир БЕЛЯЕВ
