Приближается печальная дата — 35-я годовщина аварии на Чернобыльской атомной электростанции. С годами снимается гриф секретности со многих документов, касающихся этой крупнейшей в истории атомной энергетики катастрофы, что помогает по-другому взглянуть на масштаб бедствия и его последствия. И по-иному оценить подвиг ликвидаторов.
Одними из первых к месту аварии для ликвидации её последствий прибыли войска гражданской обороны. В их числе бойцы 955-го отдельного механизированного полка, который дислоцировался в станице Динской Краснодарского края. В его рядах был и полковник в отставке Амазасп Мардиросович Нагабедян — ныне житель Туапсе, а в 1986 году военный комиссар Динского района, который напрямую занимался формированием и отправкой 955-го полка в Чернобыль и лично участвовал в ликвидации последствий катастрофы.
В своей жизни кадровому военному Нагабендяну довелось повидать многое: в 1968 году пройти через испытания Пражской весны, а в 1988-м быть участником ликвидации последствий землетрясения в Спитаке. Но чернобыльская страница его биографии — особая, и вспоминать о ней тяжелее всего. Посчитано, что с мая 1986 года по октябрь 1988-го через 955-й полк прошло порядка 12 тысяч жителей Краснодарского края. Из этого списка на сегодняшний день в живых осталось едва половина. Из живущих каждый третий — практически инвалид…
35 лет минуло со дня трагедии, а список жертв чернобыльской катастрофы продолжает пополняться.
— Вот единственное сохранившееся фото из зоны заражения, на котором я в рабочей обстановке, — словно извиняясь, говорит собеседник. — В чернобыльской зоне я фотографировал много, но потом оказалось, что все плёнки засвечены…
Родом Амазасп Мардиросович из Варданэ. После школы с успехом закончил Тбилисское артиллерийское военно-командное училище и 7 лет служил в частях ограниченного контингента советских войск в Германии. Выбор профессии военного для него не случаен. В роду Нагабедянов свои герои, на которых и ныне равняется молодое поколение. Достаточно сказать, что на фронтах Великой Отечественной войны с врагом сражались 47 представителей этой славной фамилии.
После возвращения в Советский Союз подполковник Нагабедян был назначен военным комиссаром Динского района. Именно там, на случай возникновения чрезвычайных обстоятельств, формировался полк из числа военнослужащих запаса для выполнения задач по гражданской обороне в особый период.
В ночь на 26 апреля 1986 года на 4-м энергоблоке ЧАЭС проводились испытания турбогенератора. Планировалось остановить реактор (при этом планово была отключена система аварийного охлаждения) и замерить генераторные показатели. Безопасно заглушить реактор не удалось, и в 1 час 23 минуты на энергоблоке произошёл взрыв и пожар.
Сразу факт техногенной катастрофы на ЧАЭС в стране попытались скрыть. Как выяснилось позже, всё потому, что партийное руководство и даже члены правительственной комиссии, вылетевшие на место трагедии, не осознавали всю степень опасности. Даже учёные, прилетевшие 26 апреля в город атомщиков Припять, остались ночевать в гостинице, где уже всё было пронизано радиацией, и обедали в ресторане.
Тем не менее 26 апреля в кабинете военкома Нагабедяна зазвонил телефон. На связь с Амазаспом Мардировсовичем вышел армейский друг, в то время находившийся в заграничной командировке и, не вдаваясь в подробности, намекнул, что вскоре динскому полку предстоит выполнять очень сложную задачу.
Первое короткое официальное сообщение о ЧП в Чернобыле было передано ТАСС 28 апреля. А 5 мая Нагабедян узнал подробности трагедии по каналам из штаба военного округа. И только 14 мая генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев выступил с телевизионным обращением, в котором рассказал об истинном масштабе происшествия.
И завертелось…
— В мирное время наш полк был сформирован по карточкам военно-учётных специальностей, — вспоминает А.М. Нагабедян. — Но до особого приказа личный состав жил обычной жизнью: люди работали, учились, женились… И вот теперь мы в 24 часа оповестили все сельские советы, по тревоге подняли работников военкоматов и военно-учётных столов и начали призыв.
В Динскую прилетел и лично участвовал в формировании полка заместитель командующего Южным военным округом по ГО Виктор Фёдорович Масенко. Командовал динским полком Дмитрий Афанасьевич Рущуклу. Впоследствии этот человек стал легендой Чернобыля. Он дважды с полком был в чернобыльской зоне, и оба раза по полгода.
В кратчайшие сроки в крае были призваны и прибыли в расположение части полторы тысячи военнослужащих запаса. Их переодели в новое обмундирование и выдали сухпаёк. На железнодорожные станции Динская и Пластуновская по линии военной комендатуры было подано три эшелона. На платформы погрузили технику, выделенную предприятиями края, личный состав занял места в вагонах.
Передав ключи от кабинета преемнику, вместе с полком в зону ЧС отправился и военком Нагабедян. Он прекрасно понимал куда едет, что его ждёт, и старался внушить подчинённым, как важно в данных условиях соблюдать правила защиты от радиации. Увы. Все знали, что полк следует в зону радиационного заражения, но, к сожалению, далеко не все осознавали, что перед ними — невидимый убийца, и не понимали всю степень ответственности за своё здоровье.
Сейчас, вглядываясь в лица героев кинохроники тех лет, больно смотреть на молодых, здоровых, жизнерадостных мужчин, не знавших, что их ждёт впереди…
— Наш лагерь расположился в районе станции Вильча, — рассказывает Амазасп Мардиросович. — Времени на раскачку не было. Пожарным, героически сражавшимся с огнём, уже удалось потушить активную фазу пожара. Но реактор ещё не заглушили, и он выдавал в окружающую среду огромный поток радиации.
Полк из Динской выполнял самые разные задачи. Одна часть личного состава была занята загрузкой вертолётов, глушивших реактор, бентонитом, сырой глиной и затем свинцом… Материалы поступали эшелонами.
Ещё часть военнослужащих привлекли к доставке плит на Чернобыльскую АЭС со станции Вильча, чтобы укрыть близлежащую к АЭС территорию и сократить излучаемую радиацию.
Также бойцы были заняты на могильниках, куда свозили и захоранивали заражённые радиацией верхние слои почвы, технику, материалы, чтобы исключить их перемещение за пределы зоны заражения.
А ещё военнослужащим полка поставили задачу по очистке крыши третьего энергоблока. В народе этих ликвидаторов называли «аистами». Человека облачали в средства защиты, на мехруке поднимали и по секундомеру запускали на крышу. Уровень радиации в том месте был таким, что рабочая смена человека длилась чуть больше минуты. За это время боец едва успевал сбросить вниз кусок графита. Но дольше задерживаться было нельзя. Промедление грозило смертельной дозой радиации.
Позже советские учёные пытались задействовать на этой работе технику. Создали несколько образцов отечественных роботов. Свою помощь Советскому Союзу предложили немцы и японцы. Но и наши, и зарубежные роботы быстро выходили из строя. А спасли мир от более опасных последствий катастрофы наши простые мужики и безотказное орудие ликвидатора — лопата.
Амазаспу Мардиросовичу в те напряжённые дни приходилось решать задачи доставки личного состава на объект № 1, дезактивации и захоронения техники, отработавшей в зоне заражения допустимый срок, заниматься организацией отдыха и снабжения продовольствием военнослужащих. А ещё вникать в семейные и чисто житейские вопросы, с которыми к нему приходили люди. Каждый божий день он находился в зоне радиоактивного заражения и принимал участие в мероприятиях. И так 20 дней.
По возвращении в Динскую он проверил уровень радиации и был немало озадачен. Дозиметр показал 1,5 рентгена в час. Учитывая, что покидая заражённую территорию, ликвидаторы оставляли в ней всё, переодеваясь в новую одежду, то получалось, что фонило его тело.
Доза радиации, полученная в чернобыльской зоне, вскоре сказалась на здоровье сильнейшими приступами головокружения и боли. Но он не сдавался, верил, что поборет недуг. На предложения обследоваться и оформить инвалидность отвечал отказом.
В 1987 году подполковник Нагабедян получил новое назначение и возглавил военный комиссариат Туапсе и Туапсинского района. Задачи перед ним стояли прежние, в том числе призыв военнослужащих запаса и отправка на ликвидацию последствий чернобыльской катастрофы.
К тому моменту над четвёртым энергоблоком ЧАЭС уже был возведён саркофаг, который, как предполагали его разработчики, на десятки лет надёжно укроет опасный объект.
Время показало тщетность тех надежд. Из-за риска разрушения первого саркофага, над ним был сооружён ещё один купол, который занял своё положение в ноябре 2016 года.
Но Амазасп Мардиросович убедился тогда и поэтому уверен сегодня, что полную безопасность от всепроникающей радиации человечеству не гарантирует ни один купол. Победу над атомом нужно одерживать не за счёт борьбы с последствиями неконтролируемой атомной энергии, а благодаря неукоснительному соблюдению правил эксплуатации таких опасных энергетических объектов, исключив малейшие ошибки и самонадеянность. Слишком дорогой ценой они обходятся людям. Ценой жизни…
Лидия НИКОЛАЕВА
